Кто разбазаривает наследие Рерихов?

Газета “Собеседник”, № 3, 28 января 2004 г.

Кто разбазаривает наследие Рерихов?

Вокруг знаменитого Музея в Москве развернулась нешуточная схватка

Недавно через российские СМИ известные деятели науки и культуры обратились к президенту России В. Путину. Поводом к обращению послужил предстоящий 100-летний юбилей выдающегося соотечественника — художника и мыслителя Святослава Николаевича Рериха. Несмотря на взаимную договоренность правительств России и Индии, у нас в стране, в отличие от Индии, еще не только не началась подготовка к празднованию юбилея, но даже не создана государственная комиссия для этой подготовки. Нежелание Минкульта РФ с достоинством отметить юбилей С. Н. Рериха, видимо, связано с его многолетней борьбой против детища Рериха — Центра-музея имени Н. К. Рериха, одного из самых популярных музеев в столице. О пружинах конфликта, который, как говорится в обращении, «грозит уничтожением наследию Рерихов», мы беседуем с генеральным директором Международного центра-музея имени Н. К. Рериха, главным редактором журнала «Культура и время» Людмилой Васильевной ШАПОШНИКОВОЙ.

— Людмила Васильевна, что не поделили между собой министерство и музей?

— Проблема не в дележке. Проблема в исполнении завещания Святослава Николаевича Рериха. Еще в 1989 году он написал письмо, в котором предлагал создать музей имени своего отца — Николая Константиновича Рериха. Этому музею он предлагал передать наследие своих родителей, но при одном условии — музей должен быть негосударственным и иметь общественный статус.

— Почему он настаивал на этом?

— В стране шла перестройка, а он — человек вперед смотрящий, провидец — понял, что довериться государству — большой риск. У него к этому времени был не лучший опыт взаимодействия с нашим государством. В СССР к тому времени уже было создано несколько общественных фондов — Фонд культуры, Детский фонд, Фонд мира. Святослав Рерих не хотел, чтобы музей подчинялся Министерству культуры и Государственному музею Востока, писал, что это подчинение «сузит выполнение культурных задач».

Он предлагал создать и фонд для содержания будущего музея. В конце 1989 года вышло постановление Совмина СССР. Правительство поддержало идею создания общественного Советского Фонда Рерихов и Центра-музея имени Н. К. Рериха как основной базы фонда. Фонду были даны определенные привилегии: например, освобождение от пошлин при ввозе и вывозе, освобождение от налогов и так далее. Это были существенные экономические привилегии, которые мы должны были использовать для того, чтобы фонд заработал. В ноябре, после выхода постановления, в Москву приехал сам Святослав Николаевич. Он к этому времени был уже не очень здоров, перенес две операции и, конечно, обрадовался, узнав, что дело пошло. Он встретился с президентом СССР Михаилом Горбачевым — говорили о Фонде Рерихов. Святослав Николаевич пригласил меня приехать в Бангалор, чтобы, как он обозначил, «поработать с наследием». Я работала в Индии три месяца, готовя наследие к вывозу в СССР. Для этого президент СССР предоставил специальный рейс.

В привезенное наследие Н. К. и Е. И. Рерихов входили картины, обширный архив, личные вещи, реликвии, библиотека. Мосгорисполком предоставил Святославу Николаевичу под музей усадьбу Лопухиных в Малом Знаменском переулке Москвы, возле Музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина.

— Разве может Минкульт выступать против музея? В чем же причина конфликта?

— Еще в 1974 году Святослав Николаевич привез в Москву свои картины и картины отца на юбилей Николая Константиновича Рериха, которому в том году исполнилось 100 лет. Юбилей отмечался на правительственном уровне. После юбилея Рерих оставил картины (288 полотен) на попечении Министерства культуры. Они экспонировались в нашей стране. В 1990 году, когда Святослав Николаевич оформлял документ на передачу наследия Советскому Фонду Рерихов, он включил в этот документ и картины, остававшиеся в СССР на попечении Министерства культуры. Мы обратились в министерство с просьбой передать нам эти картины. И вот уже 15 лет все обращаемся. Министры меняются, а ведомство под разными предлогами продолжает удерживать у себя не принадлежащие ему картины.

— Под какими предлогами?

— Сначала говорили, что картины у нас хранить негде. Мы тогда действительно ремонтировали усадьбу, находившуюся в полуразрушенном состоянии. Но нам удалось договориться с Музеем МВД об аренде части его хранилища. Подписали договор, принесли его в Министерство культуры. Заместитель министра культуры Т. X. Никитина пообещала вернуть нам картины в недельный срок. Но проходит неделя, другая — и никакого движения. Через некоторое время выясняется, что министерство создало комиссию, которой предстояло решить, можно ли перевезти картины Рерихов из Музея Востока, которые находились там на временном хранении, в Музей Н. К. Рериха.

Решение комиссии было не в нашу пользу, как и следовало ожидать. В 1992 году С. Н. Рерих написал президенту России Б. Н. Ельцину письмо с просьбой передать Музею Н. К. Рериха картины, «незаконно удерживаемые Музеем Востока». Ельцин дал Минкульту поручение, которое так и не было ведомством выполнено. После смерти Святослава Николаевича в январе 1993-го ситуация еще более обострилась. Не прошло и месяца, как Музей Востока, при содействии Минкульта, включил коллекцию картин Рерихов в государственную часть музейного фонда. Это было сделано незаконно, т.к. соответствующих документов ни у Минкульта, ни у Музея Востока не существовало...

Наконец, в 2001 году мы подали в Арбитражный суд г. Москвы иск с требованием возвратить картины. У Министерства культуры как ответчика не было никаких документов, подтверждающих права на картины.

— Арбитражный суд вас защитил?

— Наоборот. Арбитражные суды всех уровней выносили одно и то же решение — наш фонд не та организация, которая имеет право на эти картины.

— И на каком основании?

— Да потому что прежде мы были Советским Фондом Рерихов. А после распада СССР в 1991 году переименовались в Международный центр Рерихов (МЦР). Мол, Святослав Рерих наследие передавал Советскому фонду, а не Международному центру. Но у нас-то, кроме названия, ничего не изменилось — мы являемся законными правопреемниками, что еще раз подтвердил С. Н. Рерих незадолго до своей смерти.

Но судьи Арбитражного суда на эти документы, подписанные Рерихом, не обратили никакого внимания. Но зато достаточно ловко разыграли карту «неправопреемственности».

С самого начала в Московском арбитражном суде мы просили провести и независимую экспертизу картин, которые хранятся в Музее Востока. Ведь мы их видели только в экспозиции, как обычные зрители. А в каком они состоянии, как хранятся, мы не знали. Арбитраж трижды нам в этом отказал. Мы обратились с той же просьбой в Счетную палату.

— Зачем надо было так упорно настаивать на экспертизе?

— Дело в том, что мы сверили наш дарственный список со списком картин, которые находятся в Музее Востока. Обнаружились большие расхождения. 11 картин Николая Рериха и 34 картины Святослава Рериха отсутствовали в списке Музея Востока. Где они? Если нет, то где потерялись? На какой дороге? И в чьих руках оказались? Понимая, что Минкульту при помощи Арбитражных судов г. Москвы удалось помешать нам разобраться в истинном положении дел, мы с этим вопросом обратились в Счетную палату РФ. Счетная палата согласилась во всем разобраться. Но после письма Минкульта, направленного в палату, положение резко изменилось. Аудиторы отставили в сторону наши документы и прежде всего завещательное распоряжение Святослава Николаевича. Они не стали отвечать на вопросы о расхождении в количестве картин, не обратили внимания на незаконность постановки коллекции картин Н. К. и С. Н. Рерихов, не принадлежащей государству, в государственную часть музейного фонда и т.д. Более того, Счетная палата направила в правительство письмо с просьбой вернуться к постановлению правительства 1993 года за №1121 о создании государственного музея Н. К. Рериха и изъятии у Международного центра Рерихов усадьбы Лопухиных для этой цели. У этого постановления был ряд особенностей. Во-первых, оно самым неприглядным образом нарушало волю покойного дарителя, предлагавшего создать общественный, а не государственный музей им. Н. К. Рериха. Во-вторых, основой этого постановления послужило фальшивое письмо Девики Рани, вдовы С. Н. Рериха, в котором она якобы требовала создать государственный музей Н. К. Рериха. Хорошо зная Девику Рани, я была уверена, что отличить государственный музей от общественного музея она бы не смогла. Круг ее интересов с подобными понятиями не был связан. Фальшивка была составлена бывшим секретарем Рерихов Мэри Пунача, которая сейчас проходит по уголовному процессу об ограблении Рерихов. Об этом много и подробно писала индийская пресса. Фальшивка была пущена в «научный оборот» недобросовестными чиновниками от культуры. Так возникло это постановление.

Премьер-министр В. С. Черномырдин, не разобравшись в сути проблемы, подписывает подготовленное Минкультом постановление.

Вот про это постановление правительства, с подачи Минкульта, и вспомнила вдруг Счетная палата. Она и нанесла сокрушительный удар по завещанию Святослава Рериха. После этого нужно было, как говорится, собирать вещи и разбегаться.

— Вы не разбежались?

— Нет, конечно. К этому времени у нас за спиной был богатый опыт защиты воли дарителя и наследия, которое он нам передал. После выхода постановления, не добившись ни встречи с В. С. Черномырдиным, ни ответа от него на наши письма, мы подали иск на него в Высший арбитраж. Дело в суде мы выиграли. В марте 1995 г. суд вынес решение об изъятии из правительственного постановления пунктов о передаче усадьбы Лопухиных Музею Востока. Кроме этого, в решении также признавалось наше правопреемство от Советского Фонда Рерихов. После решения коллегии Высшего арбитража мэр Москвы Ю. М. Лужков подписал постановление о заключении арендного договора с Международным центром Рерихов на усадьбу сроком на 49 лет.

— Минкульт успокоился?

— Конечно, нет. Через полгода после этого он отправил в надзорную инстанцию Высшего арбитража жалобу, которая... была удовлетворена, и решения всех трех инстанций Высшего арбитража были отменены.

— Как это им удалось?

— Известно, как. Если сейчас действует административный ресурс, то тогда действовало телефонное право. Нам известно, что в нашем случае это телефонное право использовали В. С. Черномырдин и А. Б. Чубайс. Вот и всё. Окрыленный неправедной победой, тогдашний министр культуры Е. Ю. Сидоров потребовал от мэра Москвы немедленного расторжения арендного договора с МЦР на усадьбу Лопухиных. Но Юрий Михайлович отказался это сделать. «В решении надзорной инстанции Высшего арбитража, — утверждал он, — ничего не сказано о московском правительстве, поэтому у меня есть законное право продолжать арендные отношения с МЦР». Таким образом на том этапе была решена судьба уникального Музея им. Н. К. Рериха.

За это время была отремонтирована и отреставрирована - усадьба Лопухиных, получившая свой исторический вид. На это не было потрачено ни копейки бюджетных денег. Мы все сделали на пожертвования, которые после нашего обращения к гражданам России пошли к нам со всех сторон России. В 1997 году мы открыли Музей им. Н. К. Рериха, в котором экспонируется наследие Н.К. и Е.И. Рерихов, переданное МЦР их младшим сыном Святославом Николаевичем. За эти годы музей превратился в популярный культурный центр, выпускающий издания по материалам Рерихов, организующий лекции и международные конференции, концерты и иные культурные мероприятия. Ежеквартально выходит журнал «Культура и время». За широкую культурную международную деятельность МЦР стал ассоциированным членом ООН как неправительственная организация. И вот теперь Счетная палата и Минкульт снова пытаются реанимировать правительственное постановление десятилетней давности.

— И что сейчас? Угроза национализации музея все равно не отпала?

— К сожалению, нет. Хотя не представляю, как можно выполнить незаконное решение правительства? Музей работает в полную силу и работал бы еще лучше, если бы ведомство культуры ему не мешало. Хамовнический суд особого производства подтвердил факт принятия МЦР наследственного имущества Рерихов на основании завещания С. Н. Рериха. Иными словами, подтвердил наши законные права на наследство. Вот тут Минкульт не на шутку разошелся. Ведь теперь он встал перед опасностью того, что с таким трудом скрываемая информация об исчезнувших картинах станет широко известна, когда придется их передавать законному наследнику С. Н. Рериха — МЦР. Разве Минкульт согласится с таким решением Хамовнического суда? Нам известно о его многочисленных попытках опротестовать это решение. Все они были безуспешны. Но сработал, как обычно, административный ресурс — и жалобу Минкульта приняли в надзорную инстанцию Мосгорсуда. Тут и вовсе разыгралась неприличная история. От нас тщательно скрывали дату судебного расследования.

— Зачем?

— Очевидно, хотели рассмотреть дело в наше отсутствие. Мы все-таки узнали о дне рассмотрения и пришли в суд. На заседание нас пригласили, когда судья Тихенко Г. А. уже докладывала о том, что на основании жалобы Минкульта необходимо отменить решение Хамовнического суда, подтвердившее факт принятия МЦР наследственного имущества. Что интересно, снова Минкульт, не имея никаких документов, которые бы подтвердили его права на наследственное имущество Рерихов, добился не только рассмотрения своей жалобы, но и ее удовлетворения. Уверенный в своей победе, Минкульт даже никого не прислал отстаивать свои требования. А зачем? Так государство из гаранта права наследования (Конституция РФ, ст. 35 ч. 4) усилиями Минкульта и Мосгорсуда превратилось в нечто совсем противоположное. Наши аргументы и возражения судьи даже не дослушали. На судей не произвела никакого впечатления и воля дарителя С. Н. Рериха, владельца наследия. Они даже не изъявили желания посмотреть подлинные документы, подписанные Святославом Николаевичем. Не успели мы выйти из зала, как раздался телефонный звонок — секретарь уже сообщила: «Жалоба Минкульта удовлетворена».

— Чем вы объясняете такое упорство правительственной структуры завладеть наследием Рерихов?

— Это вопрос скорее не ко мне, а к Министерству культуры. Я могу только что-то предполагать. Это упорство, с моей точки зрения, связано с нарушением закона этой «правительственной структурой». Все маневры, осуществляемые ею, направлены на сокрытие этих действий. Это прежде всего связано с (явным и тайным) нарушением Минкультом воли покойного дарителя Святослава Николаевича Рериха, нарушением беспардонным и бессовестным. Пропажа немалого количества картин в коллекции Н.К. и С.Н. Рерихов, переданной последним во владение МЦР, мне тоже представляется немаловажной причиной истребования Министерством культуры наследия, находящегося в МЦР. Если наследие окажется в руках министерства, легче будет скрыть то, что когда-то исчезло из коллекции. Ведь пропало без вести ни много ни мало 45 картин из коллекции Н.К. и С.Н. Рерихов. Где они находятся, в чьих руках? Кто их «приватизировал»? Возможно, кому-то из лиц, причастных к этой акции, не хочется, чтобы вопрос об этом поднимался. Незаконная постановка Музеем Востока (структурой, подчиненной Минкульту) рериховских работ в государственную часть музейного фонда также может утратить свою юридическую актуальность. И наконец, требуемая в постановлении №1121 передача Музею Востока усадьбы Лопухиных, которая была отремонтирована и отреставрирована не Минкультом, прельщает легкостью желаемой добычи. Удивляет еще одно обстоятельство, связанное со всеми вышеупомянутыми проблемами. Это высокомерное и наплевательское отношение высоких чиновников к людям культуры как к людям второго сорта, что в данном случае проявилось и по отношению к одному из выдающихся деятелей мировой культуры Святославу Николаевичу Рериху. Поправ его права как дарителя, перечеркнув его волю и стараясь уничтожить Музей им. Н. К. Рериха, основателем которого он является, чиновники решили таким образом «отметить» столетний юбилей нашего соотечественника.

В то же время в Индии, для культуры которой он также сделал немало, с любовью и заботой относятся к его памяти. Премьер-министр Индии Атал Бихари Ваджпаи является почетным попечителем Международного мемориального треста Рерихов в гималайской долине Кулу, где находится имение Рерихов. Проходят выставки картин С. Н. Рериха, выпускаются книги о нем, индийская пресса заполнена сообщениями об идущих в стране юбилейных торжествах. Намечается создать в имении Святослава Николаевича Татагуни под Бангалором музей его имени. В этом году завершится организация долгожданного Дома-музея в Наггаре (Кулу), выйдут марки в честь юбиляра. Юбилейные торжества согласно правительственной программе будут продолжаться в Индии целый год. А у нас, на родине юбиляра, который бескорыстно передал ей бесценнейшее и богатейшее наследие своих родителей, государственные чиновники, забыв о совести и этических нормах, продолжают воевать с музеем. В этом году исполнится 14 лет этой войне. И когда все это осознаешь, становится стыдно за свое государство и его служителей. Мы же, сотрудники Международного центра Рерихов и Музея им. Н. К. Рериха, движимы одним лишь желанием — представить гражданам России в полном объеме наследие Рерихов, великих наших соотечественников. Такова была воля последнего из выдающейся семьи — Святослава Николаевича Рериха, И мы будем бороться, поддерживая честь нашей страны, за исполнение этой воли, чего бы нам это ни стоило.

Александра Федотова

Опубликовано в газете “Собеседник”, № 3 от 28 января 2004 г.